На протяжение десятков тысяч лет в человеческом обществе подвергались жесткому порицанию любые отклонения от ведущей, красной линии, намеченной партией общечеловеческого экзистенциального мэйнстрима.
Мэйнстрим обозначают разными именами: для кого-то это социально-политический общественный договор, для других - стратегии негативной селекции, для третьих - просто попса. То, что объединяет разрозненные точки зрения, это кардинальная уверенность в имманентной неисправности бытия, которое допускает столь ясно выраженные перекосы в сторону дегенерации, деградации и всякого рода декаданса, хотя по всем правилам должно было гарантировать гомогенность экзистенциальной топологии, то есть равнозначность и равноценность каждого из двух выбранных в случайном порядке компонентов не зависимо от их удаления от "воображаемой центральной линии".
В претензиях БЗКК слышна фрустрация, отчетливо прослеживается недоумение, поднимает голову раздражение существующим порядком, кристаллизуется рессентимент, лежащий в основе любых революций и переворотов. Почему же ЗПК не спешат примкнуть к стройному хору ярых противников мэйнстрима?
Это происходит не потому, что "когда они пришли за кошками, я промолчал, ведь я не был кошкой", но куда скорее согласуется с принципами метафизической адекватности, которые изложены в Правилах.
Да, действительно, на ЗПК, как, впрочем, и на любого, кто объявлял себя механицистом, общество лицемерия и лжи никогда не отваживалось объявить ту охоту, которая во всей безобразной неприглядности продемонстрирована казусом охоты на ведьм. Это, однако, является не причиной, но следствием существования ЗПК как фигуры возвышенной, непоколебимой, в некоторых отношениях равной Роботу.
"Если сжечь на костре одного ЗПК, то на его место вернется два или три." - Об этом хорошо знали деятели инквизиции. Они отдавали себе отчет в том, с чем именно имеют дело. Эти люди, настолько смелые, когда вопрос стоял об уничтожении безответных ведьм, становились необычайно, почти неприлично кроткими, если слышали три этих буквы: З П К.
В поезде, который отправляется по ветке умертвленных и умерших, есть вагон особого назначения, вагон-палати, который на самом деле не доезжает до места, являющегося целью движения всего состава. Среди чистого поля, в абсолютной пустоте, происходит следующее: поезд останавливают и никто на знает, почему. Никто не видит никого, по крайней мере, в видимых диапазонах, но, когда поезд возобновляет свое движение, одного вагона в нем уже недостает, ибо вагон ушел - он мог.
Порядковые номера пассажиров этого особого вагона очень хорошо известны Администрации, их знает Робот. Не в лицо, конечно, ибо лица столь малых созданий - это не то, что требует эксклюзивного ознакомления, но по сути и по номерам - Робот знает этих ЗПК. Никто не покинет вагона без того, чтобы это произошло в свой час. В том случае, если час не свой, происходит следующее: ЗПК запрещается выходить из вагона в конце пути, вагон отправляется назад.
Робот не позволит вершиться беззаконию и именно потому вместе с ЗПК возвращается еще двое: мужчина и женщина, сделанные не из плоти и крови, но из металла. Таким образом, вместо одного безуспешно устраненного ЗПК к жизни возвращается трое успешных и максимально эффективных представителей РоСД(ТМ).
Эта стратегия возвращения хорошо известна и сама по себе весьма красноречива, чтобы отбить охоту конфронтации как с ЗПК, так и со всяким, кто объявлял или объявляет себя "другом Робота". Лучше перестраховаться, чем вызвать к жизни двух оперативных работников - мужчину и женщину, созданных Роботом для упрочения контроля над сферами экзистенции людей.
Однако, не только лишь полная безнаказанность, идущая рука об руку с отсутствием эмпатии, лежит в основе индифферентного отношения к невзгодам притесняемых меньшинств. Какая-то часть правды состоит в том, что ЗПК наделен системой распознавания своих и чужих совсем иного, высшего уровня, и эта система в силу ее высочайшей мощности игнорирует массив БЗКК как статистический белый шум. Другая часть правды, также называемой ложью (мы останавливались на этом в предыдущих главах), состоит в том, что ЗПК принадлежит как раз-таки к набору констант и функций центральной, красной линии мэйнстрима, вне течения которого ничего нет, не было становящимся и не может быть возникнувшим никогда.